46. Тёмные области и проклятие.

 

Когда видят картины, воспроизводящие жизнь в так называемом аду, то скользят по ним взглядом наполовину с ироничной, наполовину с сочувствующей улыбкой и с мыслью, что только болезненная фантазия или фанатичная слепая вера могут придумать сцены подобного рода. Редко найдётся кто-то, кто будет искать в этом даже самое маленькое зёрнышко истинного. И все же, пожалуй, самое ужасная фантазия едва ли сможет придумать картину, близко изображающую муки существования в тёмных областях. Бедные слепцы, которые думают, что могут легкомысленно касаться этого, насмешливо пожимая плечами! Приходит момент, когда легкомыслие горько мстит с сокрушительным наступлением Истины. Здесь не поможет ни сопротивление, ни попытка избежать, но они будут затянуты в ожидающую их воронку, если вовремя не отбросят эту уверенность невежественности, которая всегда характеризует только поверхностность и ограниченность таких людей.

Едва произойдёт отделение тонковещественного тела от грубовещественного тела* (доклад № 40 "Смерть"), то такой человек сразу же испытает большое удивление переживая то, что сознательное бытие и жизнь с этим ещё не заканчиваются. Первым следствием будет замешательство, к которому присоединится неожиданный страх, который часто переходит в тупую покорность или самое тревожное отчаяние! Тогда тщетно сопротивление, бесполезны все стенания, и просьбы, однако, напрасны, ибо он должен пожать то, что посеял в земной жизни.

Если он высмеивал Слово, Которое принёс ему Бог, Которое указывает на жизнь после земной смерти и связанную с ней ответственность за каждую сильную мысль и действие, то минимум, что ждёт его, это то, что он хотел: кромешная темнота! Его тонковещественные глаза, уши и рот будут закрыты благодаря собственному желанию. Он глух, слеп и нем в своей новой среде обитания. Это самое благоприятное, что может случиться с ним. Он не сможет понимать потустороннего руководителя и помощника, потому что сам себя закрыл. Печальное состояние, сопровождающееся нарастающим отчаянием, может постепенно измениться только через его медленное внутреннее созревание. С нарастанием тоски по Свету, которая как непрерывный крик о помощи поднимается из подавленной и мучающейся души, станет постепенно светлеть и вокруг него наконец, пока и он не разглядит других, которые подобно ему нуждаются в помощи. Если у него теперь есть стремление поддержать тех, кто ещё ждёт в полном мраке, чтобы и им стало светлее, то в этой деятельной помощи, через необходимые для этого усилия, он будет крепнуть всё больше и больше до тех пор, пока к нему не сможет подойти другой, уже продвинувшийся дальше, чтобы помочь и ему двигаться навстречу более светлым областям.

Опираясь на руки, сидят печально они на четвереньках вокруг, так как из-за нежелания их тонковещественные тела слишком слабые чтобы идти. Поэтому для передвижения остаётся утомительное, небезопасное ползание по земле. Другие, опять же нетвёрдым шагом, кружат в этой темноте, спотыкаясь, падая, снова и снова поднимаясь, натыкаются везде на препятствия и получают от этого болезненные раны; так как там человеческая душа всегда только по роду своей собственной тьмы, которую определяет соответствующая плотность, от которой, в свою очередь, зависит её тяжесть, опускается в такую область, которая точно соответствует её тонковещественной тяжести, стало быть в тонковещественность подобного ей рода.  Таким образом, её новая среда становится для неё столь же осязаемой, заметной и непроницаемой, как это происходит и с грубовещественным телом в грубовещественной среде. Поэтому там каждый удар, каждое падение или травму чувствует она так же мучительно, как ощущало её грубовещественное тело во время странствия по грубовещественной Земле.

Так обстоит дело в любой области, независимо к какой глубине или высоте она принадлежит. Одинаковая вещественность, одинаковая осязаемость, одинаковая взаимная непроницаемость. Однако любая более высокая область, или любой другой род материи могут беспрепятственно проходить через низший, более плотный род материи, как и любая тонковещественность через различную грубовещественность.

Всё по-другому с теми душами, которые, кроме этого, должны освободиться и от неправильного поступка в отношение кого-либо. Сам факт такого поступка является их самостоятельным делом. Освободиться можно в один миг, если виновник получает полное и честное прощение от пострадавшей стороны. Однако человеческую душу сильнее связывает влечение, или склонность, которая образует побуждение к одному или нескольким поступкам. Такая склонность продолжает жить в человеческой душе и после перехода, после отделения от грубовещественного тела. Она сразу же проявится даже ещё сильнее в тонковещественном теле, как только ограничения всего грубовещественного исчезнут, так как в таком случае ощущения будут проявляться значительно сильнее и откровенней. Именно такая склонность опять же становится решающей для плотности и, следовательно, тяжести тонковещественного тела. Это приводит к тому, что, после освобождения от грубовещественного тела, тонковещественное тело сразу же опускается в область, точно соответствующую его тяжести и, следовательно, одинаковой с ним плотности. Там человеческая душа найдёт всех тех, кто придаётся той же самой склонности. Она ещё больше напитается их излучениями, склонность увеличится, и будет тогда прямо-таки неистовствовать в её реализации. Так же, конечно, как и остальные находящиеся там. Нетрудно понять, что такие безудержное буйство должно быть мучением для окружающих. Но так как в таких областях это всегда основано только на взаимности, то каждый в одиночку будет горько страдать от других, страдать от всего того, что он, в свою очередь, сам постоянно будет стремится причинить другим. Таким образом, жизнь там станет адом, пока такая человеческая душа мало-помалу не устанет и не ощутит к этому отвращение. Тогда, спустя долгий срок постепенно проснётся, наконец, желание выйти из такого рода. Отвращение и желание – это начало выздоровления. Оно усилится до крика о помощи и, наконец, до молитвы. Только тогда ему можно будет предложить руку для восхождения, на что могут уйти десятилетия и столетия, иногда даже больше. Таким образом, склонность в человеческой душе является самым сильным связыванием.

Это показывает, что от неосмотрительного поступка гораздо легче и гораздо быстрее освободиться, чем от находящейся в человеке склонности, независимо от того, стала она поступком или нет!

Поэтому человек, который несёт в себе нечистую склонность, никогда не доводя её до поступка, потому что земные обстоятельства не предоставляли такой возможности, будет искупать вину намного тяжелее, чем человек, который необдуманно допустил какой-то или какие-то поступки, не имея при этом злого умысла. Необдуманный поступок может быть немедленно прощён виновнику, без развития плохой кармы; однако склонность прощается только тогда, когда человек освобождается от неё полностью. Имеется много видов. Будь то жадность и родственная ей скупость, будь то грязная чувственность, страсть к воровству или убийству, поджогу или даже только к жульничеству и легкомысленной небрежности, всё равно, склонность такого рода всегда опускает или затягивает человека туда, где находится подобное. Нет надобности показывать примеры из жизни. Они зачастую настолько ужасны, что человеческий дух на Земле вряд ли сможет поверить в их действительность, без того, чтобы увидеть самому. И даже тогда он всё ещё думал бы, что это только картины горячего, безграничного, лихорадочного бреда. Таким образом, он может быть доволен, что ощущает нравственный трепет перед всем тем, что освобождает его от связи со всем низменным, чтобы не было никаких препятствий для восхождения к Свету.

Так, тёмные области являются следствиями принципа, который стремится внедрять Люцифер. В вечном круговороте Мироздание подходит к точке, в которой начинается распад, где вся вещественность теряет свою форму, чтобы распасться на прасемена, и в последующем за этим вращении создаются новые смеси и новые формы со свежей силой и первозданной основой. Что до тех пор ещё не смогло оторваться от Грубовещественного и Тонковещественного, чтобы войти в Духовно-Сущностное через высшую, тончайшую и лёгкую границу, оставляя всё вещественное, неизбежно будет втянуто в распад, тем самым разрушая и свою форму, и свою личность. Только это является вечным проклятием – удаление всего личностного сознания!